ILYA BYKOV. Cyberspace as a Factor of Developement of Political Ideologies
Abstracts
The article is devoted to the analysis of such ideological trends in the modern political life as cyberanarchism, cyberpunk, net libertarianism, Californian ideology, etc. The author shows that Internet intensified ideological discussions especially in the fields of freedom of speech, copirights, intellectual property, self-government, and democratic institutions in the information society. The main conclusion is that liberalism as a ruling ideology of contemporary world-economy was able to adapt for requirements of Internet.
Развитие современных информационно-коммуникационных технологий и, в особенности, появление глобальной сети Интернет спровоцировало возникновение широкого спектра попутных явлений в различных аспектах современной жизни. Так, в литературе появилось и набрало силу литературное течение «киберпанка», в искусстве, архитектуре и дизайне появился стиль «хай-тек», в кино можно ограничиться упоминанием такого культового явления как «Матрица», в политике многих стран уже не первое десятилетие реализуются различные варианты концепций «электронного правительства», [79] в экономике созданы и успешно функционируют глобальные торговые системы. Этот список можно продолжать, в том числе, и за счёт влияния киберпространства на развитие политических идеологий 1.
Исторический контекст
Прежде чем рассматривать конкретные примеры идеологических конструкций, получивших жизнь благодаря влиянию Интернета и других информационно-коммуникационных технологий, следует кратко остановится на историческом контексте этих явлений. Киберпространство стало одной из самых ярких примет новой эпохи. С поразительной синхронностью появление Интернета совпало с крахом СССР, распадом коммунистического блока, становлением всемирных электронных торговых систем, третьей волной демократизации и другими явлениями, которые теперь привычно называют глобализацией. В это же время в начале 90-х Ф. Фукуяма провозгласил об окончательной победе либеральной идеологии. 2 Тем не менее, как мы это покажем далее, попытки конструирования идеологических концепций не прекратились. Одной из причин, позволившей продолжить этот процесс, стало киберпространство, сочетающего в себе новые формы человеческой деятельности, новые формы коммуникации, новые социальные группы (включая различные виртуальные сообщества) и т.п.
Возникновение политических идеологий, на наш взгляд, связано с некими кризисными явлениями. Решительная перестройка социальной структуры современного общества, приводящая к появлению, так называемого, информационного общества 3, а также [80] процессы глобализации, технологической основой которых выступает глобальная сеть Интернет, несомненно, приводят к повышению социальной напряженности. Объем данной статьи не позволяет остановиться более подробно на описании социальных процессов, позволяющих говорить о различных аспектах структурного кризиса современного общества. Следует сказать, что в данном случае, понятие «кризис» не несёт в себе исключительно негативные коннотации. Важно также подчеркнуть, что практически любые социальные изменения тем или иным образом отражаются в политическом мировоззрении, а иногда приводят к появлению новых политических идеологий.
Осознавая сложность интерпретации концепта идеологии, смысл которого может варьироваться в рамках тех или иных концепций 4, и, исходя из целей данной статьи, мы можем согласиться с определением У. Матца, который считает, что политические идеологии представляют собой «такие системы ценностей, которые, выступая в качестве политического мировоззрения, имеющего силу веры, обладают особенно большим ориентационным потенциалом и потому способны обуздывать связанные с кризисом процессы социальной аномии» 5. Данное определение говорит о природе идеологий, проявляющейся в моменты кризисов и социальных перемен.
Помимо социальной природы продолжения современных идеологических поисков следует сказать и о наличие некоторого кризиса идей. Так, ещё в 1960 г. в работе Д. Белла «Конец идеологии» 6 был представлен кризис классических идеологий (прежде всего, левых). Проблемы современного этапа развития классических идеологий отражены в работе И. Валлерстайна «После либерализма» 7. По мнению Валлерстайна, после краха марксистско-ленинской идеологии либерализм остался единственной идеологией, на основании которой и существует современная мирэкономика. Вместе с тем, «либерализм, как действенный политический проект, уже пережил свои лучшие дни, [81] и что сейчас он умирает в условиях структурного кризиса капиталистической мироэкономики» 8. Главным признаком структурного кризиса мирэкономики выступает глобальное расслоение в уровне потребления и производства. В данной работе будут подвергнуты изучению новейшие идеологические констелляции, связанные с появлением и развитием киберпространства.
Таким образом, можно говорить о том, что исторический контекст возникновения новых идеологий на рубеже тысячелетий можно считать достаточно благоприятным. Некоторые исследователи прямо заявляют: «сейчас мы наблюдаем интенсификацию идеологии, сравнимую с той, какая происходила в Европе между 1880-м и 1914-м» 9. Именно девяностые годы стали свидетелями появления некоторых новых идеологических конструкций, напрямую связанных с влиянием глобальной сети Интернет. Ярким проявлением этого стали всевозможные декларации, манифесты, идеологические статьи, художественные произведения и т.п. Наибольшую известность получили «Декларация независимости киберпространства» (1996 г.) Джона Барлоу и «Манифест киберпанка» (1997 г.) Кристиана Кирчева 10. Удивительно, но в свое время появление классических идеологий также проявлялось в различных «декларациях» и «манифестах». В память сразу же приходят «Декларация прав человека и гражданина» (1789 г.) и «Манифест коммунистической партии» (1848 г.). Новые продукты идеологической деятельности свидетельствуют о том, что политические идеологии живы и развиваются.
Хакерство
В первую очередь хотелось бы остановиться на влиянии киберпространства, которое оно оказало на субкультуру хакерства. Начиная с шестидесятых годов, хакерство стало заметным явлением, окружённым аурой таинственности и необычности 11. Проблемы изучения идеологии и культуры хакеров [82] связаны с несколькими обстоятельствами. Так, с одной стороны, популярность хакеров, как героев нового времени, на первый взгляд, должна облегчить изучение их субкультуры. На самом деле, чрезмерная популярность образа хакеров приводит к появлению необычайно упрощённых, а иногда и мистических представлений о том, чем они занимаются. Большую роль в этом сыграли голливудские блокбастеры, показывающие как хакеры с мефистофельскими лицами взламывают защиту любой сложности максимум со второго раза. С другой строны, сложность технической стороны хакерского дела гарантирует некоторую элитарность и закрытость.
Тем не менее, можно попытаться выделить некоторые идеи, лежащие в основе хакерского движения. Во-первых, значительное влияние на хакеров оказало движение хиппи. Во-вторых, поскольку хакеры были первопроходцами компьютерных технологий и сети Интернет, а доступ к компьютерным технологиям в первое время был сильно ограничен, они выступали против государственного вмешательства в научно-технический прогресс. По мнению хакеров, бюрократические барьеры только тормозят движение. В. Емелин сводит этику хакеров к трем основным принципам:
1) целью деятельности хакеров является развитие человеческого знания как такового;
2) для развития знаний требуется свободный обмен информацией;
3) необходимо избегать нанесения ущерба при вторжении в систему 12.
В 1986 г. появился знаменитый «Манифест хакера», где были выражены основные ценности культуры хакеров. Манифест был написан Л. Блэнкеншипом (больше известным под хакерской кличкой «Наставник») после его ареста агентами ФБР. Блэнкеншип выделил такие ценности хакерской субкультуры, как безразличие к цвету кожи, национальности и религии, превосходство знаний и нестандартного образа мыслей, безграничная свобода информации, необходимой для исследований, а также сами исследования на основе чистого любопытства 13. [83]
Некоторые исследователи считают хакерство формой протеста «против нарушения идеологического запрета на приватизацию и коммерциализацию информации, содержащейся в глобальной сети» 14. При этом, хакеры не просто декларируют свободный обмен информацией, но переходят к действиям, взламывая защиту коммерческого программного обеспечения.
Слабость идеологических воззрений хакеров проявилась в нескольких моментах. Так, например, английский исследователь Б. Уинстон указывает на то, что «энтузиасты новой коммуникационной среды в своем порыве отказывались замечать, кто и сколько платит за поддержание инфраструктуры системы: создание Сети потребовало огромных затрат федерального правительства США и американских университетов» 15. Утопичность воззрений хакеров в отношении инфраструктуры Интернета сделала их позицию уязвимой для критики со стороны официальных структур.
Дальнейшее развенчание мифа о безупречных хакерах было связано с внутренним расколом хакерского сообщества. В нем появились группировки, не разделяющие идеалы первопроходцев 60-х и начала 70-х годов. Среди них были как откровенно криминальные сообщества «кракеров», так и менее криминальные, вроде хакеров-вандалов, «шутников» и т.п. 16 Сращивание хакерского сообщества с криминалом показало слабость этой идеологической субкультуры. Более того, на современном этапе развития хакеры успешно сотрудничают не только с криминальными структурами, но и с ведущими коммерческими производителями программного обеспечения и даже с государственными органами правопорядка.
Тем не менее, поскольку хакеры были первооткрывателями Интернета и разработчиками множества новых технологий, в дальнейшем их ценности оказали значительное влияние на идеи пользователей Сети. Влияние первоначальной субкультуры хакеров сохраняется до сих пор 17. [84]
Киберпанк и киберанархизм
Возможно, наиболее серьезное влияние хакеры оказали на такое явление, как киберпанк. Киберпанк получил большую известность, прежде всего, в литературе, и связан с такими именами, как У. Гибсон, Б. Стерлинг, П. Кадиган, Р. Рюкер, Дж. Ширли и др. 18 Политические идеи киберпанка нашли своё концентрированное воплощение в работе К. Кирчева «Манифест киберпанка» 19.
Основная идея Кирчева заключается в отстаивании автономии киберпространства. При этом, агрессивным антагонистом по отношению к Сети выступает «Система». «Система» - это собирательный образ, состоящий из государств, корпораций, норм права и устоявшегося стиля жизни. Интернет-пространство, по мысли К. Кирчева, может управляться самостоятельно, без каких-либо проверенных государственных форм правления. При этом все существующие формы правления признаются неправильными. К. Кирчев сформулировал это следующим образом: «Система. С многовековым прошлым, существующая на принципах, которым нет места в сегодняшнем мире. Система, которая практически не изменилась со времени своего появления... Новые поколения веками воспитывались в духе своих прародителей. Идеалом считается то, чему следует большинство. Индивидуальность забыта. Люди думают одинаково, используя клише, заученные с самого детства» 20.
Конструктивных предложений в манифесте не так и много. Одно из таких предложений находится в области усиления свободы слова. Вот как об этом пишет К. Кирчев: «Мы боремся за свободу информации. Мы боремся за свободу слова и печати. За свободу выражать наши мысли, не опасаясь преследования Системы. Даже в самых цивилизованных и демократических странах, Система распространяет дезинформацию» 21.
В Манифесте упоминаются два действенных средства борьбы с манипуляцией средствами массовой информации. Во-первых, это игнорирование интеллектуальной собственности: «Всё, что [85] принадлежит нам, принадлежит и вам. Всё, что принадлежит вам, принадлежит и нам. Каждый может использовать информацию. Ограничений не существует» 22. Хорошие иллюстрации распространенности подобного рода идей можно найти в России. Так, например, в 1999 г. известный сетевой деятель Максим Мошков, владеющий одноименной библиотекой (www.lib.ru), заявил в пятом номере журнала «Мир Интернет» следующее: «Авторское право в той же форме, в которой оно существовало, никоим образом не соответствует реалиям Интернета. Авторское право есть и реально действует только для материальных предметов, бумажных книг, патентов и т.п. Объекты Интернета в авторском праве не специфицированы и никак не учтены» 23.
Во-вторых, это защита персональной информации при помощи современной криптографии: «Шифрование информации – это наше оружие. Зашифрованные революционные послания могут беспрепятственно распространяться в Сети, и правительство может только догадываться об их содержании» 24. Криптоанархизм стал визитной карточкой киберпанков.
Основная цель киберпанков заключается в установлении контроля над технологией: «в нынешние времена, когда всё зависит от технологии, если ты не контролируешь её, она будет контролировать тебя» 25. Предполагается, что киберпанкам посредством владения компьютерными технологиями (включая продвинутые способы шифрования) удастся навязать остальной части общества собственные правила игры.
Следует, однако, отметить, что в таком виде киберпанку достаточно сложно перерасти в действенную политическую идеологию. Дело в том, что в данном случае мы имеем дело с ценностями крайнего индивидуализма и неверия в человеческую природу. К. Кирчев прямо заявил: «плохое идет от человека, а хорошее идет от технологии» 26. Таким образом, в идеологической конструкции [86] киберпанка заложено серьезное логическое противоречие. Предполагается, что киберпанки – это ярко-выраженные индивидуалисты, герои-одиночки, которые по непонятной причине совместными действиями способны изменить систему. Имманентный анархизм концепции киберпанка плохо согласуется с подобным вариантом развития событий. Тем не менее, как и в случае с хакерами, «образы мужественных «киберпанков», воюющих на новом электронном «фронтире» со всесильными электронными корпорациями, успешно эксплуатируются массовой культурой и уже успели лечь в основу нескольких голливудских блокбастеров» 27.
Киберпанк во многих своих положениях пересекается с киберанархизмом 28. По утверждению К. Кирчева, «сеть – это колыбель анархии» 29. Киберанархизм выступает в качестве идеологической реминисценции классического анархизма, с его защитой принципиального равенства людей и неприятием государства. Неким новым развитием стало утверждение о том, что сеть за счёт своих технических характеристик позволяет пользователям объединяться и эффективно самоуправляться. Так, Г. Рейнгольд писал: «Существует сильная связь между неформальными коммуникациями, такими как в общинах и виртуальных сообществах, в кофейных лавках и компьютерных конференциях, и способностью больших социальных групп к самоуправлению без монархов и диктаторов» 30. Интернет, по мнению сторонников киберанархизма, может стать электронной Агорой, на которой граждане могут обсуждать и принимать решения самостоятельно. «Киберпространство может стать идеальной публичной сферой по Хабермасу, где мнения формируются гражданами публично и свободно от искажения» 31.
Идеи киберанархизма, родственные и во многом пересекающиеся с программными установками киберпанка, подверглись, [87] если так можно выразиться, родственной критике. Во-первых, анархичность сетевой технологии была явно преувеличена. Нельзя отрицать роль США в создании и планирования сетевых технологий. Во-вторых, нельзя отрицать, что правовые механизмы и роль поставщиков интернет-услуг оказывают влияние на поведение пользователей Сети. В-третьих, существует очевидное неравенство среди пользователей, как по доступу к Интернету, так и по техническим способностям между ними 32.
Сетевое либертарианство
Ещё одной идеологической концепцией, получившей широкой распространение, стал сетевое либертарианство, под которым можно понимать «неформальную идеологию, виртуально установившуюся в киберпространстве глобальной сети, главным лейтмотивом которой является максимальное ограничение вмешательства государства в процесс циркуляции информационных потоков» 33. Наиболее известным документом, в котором были выражены идейные установки сетевого либертарианства стала опубликованная 8 февраля 1996 г. «Декларация независимости киберпространства» Дж. Барлоу 34. Поводом для написания Декларации стало принятие «Акта о реформе телекоммуникаций 1996 года», который вводил ответственность за нецензурные выражения и оскорбления в Интернете. Это был первый подобного рода законодательный акт, при помощи которого государство намеревалось положить предел полной анархии и безнаказанности, царящей в киберпространстве. Протестуя против этого, Дж. Барлоу в преамбуле к Декларации выражает свой протест намеренно нецензурно. «Декларация независимости киберпространства» была размещена её сторонниками более чем на двадцати тысячах веб-сайтов и, таким образом, было наглядно продемонстрировано, что любые попытки ограничить распространение информации в Сети обречены на провал 35. [88]
Отправной точкой рассуждений Дж. Барлоу стало утверждение об автономии интернет-пространства от государственных форм принуждения. Вот как об этом пишет Барлоу: «Ваши правовые концепции собственности, выражения, индивидуальности, перемещения и контекста неприменимы к нам. Они базируются на материальности, но здесь нет материальности. Наши индивидуальности не телесны, так как в отличие от вас, мы не можем добиваться порядка через физическое принуждение» 36. Очевидно, что для этого имеются некоторые основания. Они связаны с отсутствием единого международного законодательства в области регулирования деятельности глобальной коммуникационной сети Интернет 37.
Однако, формы самоуправления предстают в достаточно размытом виде. Вот как это выглядит, согласно представлениям Дж. Барлоу: «Мы создаем мир, в который все могут вступать без привилегий или предубеждений, порожденных расовыми различиями, экономической властью, военной силой или местом рождения... Мы верим, что наше управление будет возникать из этики, просвещенного личного интереса и всеобщего блага» 38. Нужно отметить, что некоторые элементы самоуправления представлены в работе службы регистрации доменных имен ICANN (www.icann.org, Интернет-корпорация по распределению доменных имен и адресного пространства), созданной в 1998 г. Однако, эта некоммерческая организация фактически является частью американского правительства, так как находится на контракте с Министерством торговли США 39. Влияние правительства в ней очень велико, так как оно обладает правом вето в любых вопросах. Таким образом, говорить о самоуправлении можно лишь с некоторой степенью относительности.
Дж. Барлоу также считает очень важной идею о свободе информации в Интернете: «В нашем мире, любое человеческое мнение может создавать возможность быть воспроизведенным и распространенным совершенно бесплатно» 40. Следует подчеркнуть, что [89] речь не идет о бесплатном копировании информации, но о такой возможности. Тем не менее, в этом вопросе Барлоу практически совпадает с Кирчевым. Такого рода идеи пока не привели к возникновению сильного политического движения, хотя в некоторых странах мира уже появились партии «пиратов» (например, в США – www.pirate-party.us).
Проблема авторских прав и интеллектуальной собственности в Интернете стала одной из главных не только для энтузиастов новой электронной торговли, но и для всей мировой экономики. Барлоу стал одним из первых, кто привлек внимание широкой общественности к этому больному вопросу. Уже в 1994 г. в ведущем компьютерном журнале США «Wired» он опубликовал статью «Экономика идей» 41. В этой статье он убедительно показал, что лёгкость копирования цифровой информации порождает невиданные возможности для плагиата и использования чужих программ, идей, технологий и т.п. Более того, сложность компьютерных технологий постоянно вызывает нелепые судебные ситуации: «Компании, торгующие информацией, несмотря на свою жесткую привязанность к старой юридической системе, скорее всего, обнаружат, что при растущей неспособности судей понимать технологические проблемы, результаты судебных процессов будут настолько непредсказуемы, что никакое долгосрочное предприятие не сможет на них основываться. Каждая тяжба становится похожей на игру в русскую рулетку, поскольку ее исход зависит от масштаба некомпетентности председателя суда» 42.
По мнению Дж. Барлоу, отследить все возможные случаи нарушения авторских прав будет практически невозможно. Поэтому защита интеллектуальной собственности приобретёт новые, доселе невиданные формы: «Экономика будущего будет основываться скорее на отношении, чем на владении. Она будет скорее непрерывной, чем последовательной» 43. Это значит, что практическая потребность в новейших программных продуктах и технической поддержке станет одним из важнейших фактов, обуславливающих легальное [90] приобретение интеллектуальной собственности. Отношения между потребителями и продавцами будут носить долгосрочный характер. В этом случае у покупателя появляется заинтересованность в добросовестном приобретении интеллектуальной продукции.
Таким образом, наш анализ показывает, что сетевое либертарианство в изложении Дж. Барлоу носит следующие характерные черты:
– индивидуализм, представление о человеке, как о нематериальном объекте или, как минимум, гражданине мира;
– свобода слова, граничащая с отрицанием прав на интеллектуальную собственность;
– сетевое самоуправление;
– этические, а не правовые нормы, как основа самоуправления.
Сетевое либертарианство подвергся жесткой критике с разных сторон. Так в работе Р. Барбука и Э. Камерона «Калифорнийская идеология» указывалось, что вместе с либертарианством «в социальном смысле» они приняли и экономический либерализм, допустив развитие в Сети рыночных отношений. Слабость сетевого либертарианства заключается в размытости конечной цели этого проекта. Считается, что «в цифровой утопии все будут одновременно хиповы и богаты» 44. Однако, это маловероятно. Достижение этого идеала связывается с деятельностью узкой группы лидеров новой электронной эпохи – дигерати 45. Они должны привести всё общество к процветанию. При этом, проповедуется технологический детерминизм, когда счастье измеряется количеством ноутбуков или цифровых фотоаппаратов на душу населения. С точки зрения калифорнийской идеологии, не требуется больших социальных реформ, успехи будут достигнуты только за счёт технической эволюции.
В одном из памфлетов Р. Барбрук проводит сравнение сетевого либертарианства со сталинской версией коммунизма 46: [91]
| Параметр сравнения | Коммунизм | Калифорнийская идеология |
| Движущая сила | Партия авангарда | Дигерати |
| Руководство к действию | Пятилетний план | Новая парадигма |
| Лозунг | «Молодежь, на трактор!» | «Ботаны (nerds), в Сеть!» |
| Текущий момент | Третий Интернационал | Третья Волна |
| Место | Москва | Силиконовая долина |
| Официальное СМИ | «Правда» | «Wired» |
| Государственное устройство | Советская демократия | Электронная ратуша (Агора) |
| Научная теория | Лысенковщина | Миметика |
| Общество | Общество-завод | Общество-улей |
| Образ человека | Новый советский человек | Пост-гуманоид (post-humans) |
| Трудовая этика | Стахановское перевыполнение норм | Ненормированная работа по контракту |
| Наказание | Чистки | Сокращения (downsizing) |
| Этническая составляющая | Русский национализм | Калифорнийский шовинизм |
Кончено, как и в любой идеологической конструкции, можно найти схожие элементы даже между коммунизмом и сетевым либертарианством. Тем не менее, нельзя не признать, что мобилизующая сила Калифорнийской идеологии способствовала развитию новых информационных технологий, делая бывших хиппи активными участниками электронного бизнеса.
Либерализм и киберпространство
В таких условиях либерализм оказался в положении консервативной идеологии, которая защищает права частной собственности, включая интеллектуальную часть, от посягательств со стороны хакеров, киберпанков, киберанархистов и прочих, желающих поживиться за чужой счёт. Под сомнением оказались и такие, казалось бы, незыблемые истины как демократические процедуры, включая представительство интересов социальных групп через выборы, механизм разделения властей, свобода прессы, политические партии и т.п. Как показал К. Мангейм, это естественный [92] процесс для любой политической идеологии, которая добивается доминирующего положения 47. Даже в случае с революционными идеологиями вроде марксизма-ленинизма происходит изумительная метаморфоза, когда они становятся консервативными, то есть выступающими за сохранение сложившегося положения вещей.
Вместе с тем, грань между сетевым либертарианством и либерализмом очень размыта. Иногда высказывания одних и тех авторов в разное время можно отнести к разным подходам. В качестве примера можно привести деятельность Э. Тоффлера, который участвовал, в том числе, в подготовке концептуального доклада «Киберпространство и Американская мечта: Великая хартия вольностей для Века знания» 48. Теоретической основой либеральных воззрений на киберпространство стало то, что некоторые исследователи назвали идеологией информационного общества 49.
Признание индивидуализма и равенства всех субъектов является самоочевидной истиной и для либерализма. Вот как об этом сказано в Декларации независимости США: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью». Если люди признаются равными индивидами в офф-лайн, то такими же равными они признаются и в мире он-лайн. При этом, либерализм, так же как и либертарианство, оставляет пространство для частной инициативы и предпринимательства в киберпространстве, которое признается последним американским фронтиром, нуждающимся в освоении. При этом, идеологи глобальной либеральной экономики признают проблему «цифрового разрыва», возникающей как в силу экономического неравенства, так и в силу различных способностей [93] индивидов к работе с техническими приспособлениями 50. На саммите Большой восьмерки 22 июля 2000 г. была подписана Окинавская хартия глобального информационного общества, которая утвердила основной принцип либерализма в новое время: «все люди повсеместно, без исключения должны иметь возможность пользоваться преимуществами глобального информационного общества» 51. Тем не менее, в глобальном масштабе проблема «цифрового разрыва» не решена до сих пор.
Либеральная концепция государства, выраженная в аналогии с ночным сторожем, также нашла своё выражение в новую эпоху. Поразительно то, что практически все классические идеологии (может быть, за исключением национализма) формально выступали за уменьшение роли государства в жизни общества. Однако на практике это приводило скорее к обратному эффекту. Пожалуй, либерализм может быть только благодарен интеллектуальным лидерам Интернета за помощь в создании эффективного и компактного государства, способного удовлетворять нужды людей. По мнению авторов доклада «Киберпространство и Американская мечта», современное государство должно быть компактным и «умным», оно должно перераспределить полномочия на региональный и локальный уровни, в конце концов, оно должно за счёт внедрения информационно-коммуникационных технологий значительно сократиться. Называется даже пропорция уменьшения – 50% 52. Возможно, это слишком оптимистичные прогнозы. Во всяком случае, концепция «электронного правительства» получила серьезную поддержку в правящих кругах либеральных демократий.
Либеральные идеологи с сомнением относятся к полной анархии в Интернете. Они справедливо указывают, что киберпространство при активном участии государства. Государство имеет возможность повлиять на функционирование глобальной сети. Так, Дж. Голдсмит и Т. Ву в книге «Кто контролирует Интернет? Иллюзии [94] мира без границ» показали, что национальным государствам, некоторые из которых уже сейчас ведут борьбу за регулирование Интернета, удастся при желании установить практически полный контроль над он-лайн коммуникациями 53.
Единственный вопрос, который стал предметом серьезной дискуссии в либеральных кругах – это вопрос защиты интеллектуальной собственности. Следует признать, что позиция классического либерализма в этом вопросе выглядит логически непротиворечивой. Если мы признаем право человека на частную собственность, включая продукты интеллектуального труда, то тогда не понятно, почему Интернет является свободной зоной, не подчиняющейся общим правилам? Неужели только потому, что для копирования информации достаточно нажать кнопку компьютерной мышки или две клавиши «CNTR+C»? Об этом ещё в 1976 г. писал Б. Гейтс в своём знаменитом «Открытом письме к хоббистам» 54. Он прямо назвал копирование интеллектуальной собственности, защищённой авторскими правами, воровством. При этом, он указывал на то, что пользователи готовы платить за компьютерное «железо», но почему-то не хотят этого делать в отношении программного обеспечения.
Данный вопрос получил оригинальное освещение в одной из статей заместителя редактора журнала «Уолл Стрит Джорнал» Д. Хеннингера, который пишет о том, что мы готовы платить за новый компьютер тысячу долларов, включая стоимость патентов, делая тем самым компьютерных гигантов еще богаче, но мы не готовы заплатить 15 центов за прослушивание музыки или просмотр фильма через Интернет, делая тем самым авторов этих производителей беднее 55. По мнению либеральных идеологов, нет существенной разницы между воровством физических и виртуальных объектов собственности.
Вопрос с авторскими правами и интеллектуальной собственностью получил принципиальное решение в рамках Всемирной торговой организации. Это соглашение [95] основано на том, что в новом информационном обществе информация является главной ценностью. По мнению шведских идеологов нетократии авторские права – это основа основ нового общественного строя: «Как аристократия и буржуазия законодательно взлелеяли в свое время неприкосновенность частной собственности, так теперь буржуазия и нетократия объединяют свои усилия для провозглашения авторских прав в качестве средства спасения цивилизации… В рамках такой стратегии становится очевидным, что любая форма власти, не защищенная авторским правом, будет, по определению, считаться аморальной, а с точки зрения юридической монополии буржуазии, будет интерпретироваться еще и как нелегальная» 56. Красноречивой иллюстрацией последствий частной собственности на продукты интеллектуальной деятельности является фактическая монополия программного обеспечения, в частности, продуктов компании «Microsoft».
Концептуальная критика либеральной идеологии в области киберпространства представлена в работе П. Треанаора «Интернет как гиперлиберализм» 57. Треанор хорошо показал, что либерализм использует киберпространство, чтобы усилить своё влияние. Сеть навязывается человечеству, как универсальное средство коммуникации. И в этом её принципиальная порочность: «Связывание людей воедино – это сознательный выбор некоторых людей; выбор, который затем навязывается другим. Логика та же, что у колониальных правительств, которые принуждали крестьян к рынку, облагая их денежным налогом. Чтобы платить налог, крестьянам приходилось продавать произведённый продукт, например, сахар, за деньги. Эта логика, по сути, говорит: «Никто не свободен от свободного рынка». Сегодня не только правительство, но и бизнесмены, общественные движения, интеллектуалы и художники – все хотят обложить нас Сетью… Это навязывание себя, универсализм, экспансионизм, принудительность, основополагающая несвобода выхода – вот что делает либеральные структуры дурными. Сказанное приложимо к свободному [96] рынку и – сущностно – к Интернету» 58. Для того чтобы включить население Сеть нужно:
- увеличить взаимодействие;
- увеличить число взаимодействующих;
- увеличить число затронутых каждым взаимодействием;
- увеличить область, в которой взаимодействие происходит.
При этом, информационное общество становится «либеральным обществом гиперобмена: граждане передают, принимают и перенаправляют поток идей и мнений» 59. Таким образом, киберпространство глобально и всеобъемлюще. Оно не допускает существования альтернативной Сети.
Киберпространство – новое поле идеологической борьбы
В Интернете действительно присутствует интенция свободы, но она не носит парадоксальный характер 60. Скорее, можно говорить о самонастройке капиталистической системы к новым реалиям глобальной экономики. При этом, сохраняются все основные положения либерализма, включая частную собственность. Достигнуты определённые результаты борьбы за защиту интеллектуальной собственности и доля нелицензионных программ в последние годы находится на стабильном уровне. Так, в 2006 г. уровень нелицензионного программного обеспечения в мировом масштабе составил 35%, а самый низкий показатель в 21% был достигнут в США 61. Это говорит о том, что мировая экономическая система в целом справляется с издержками на оплату интеллектуальной собственности.
Что касается современных констелляций политических идеологий под влиянием киберпространства, то они являются продолжением классических идеологий. Либерализм в целом сумел адаптироваться к новым реалиям интернет-пространства. Тем не менее, напряжённость, [97] вызванная глобальным экономическим и информационным неравенством, остаётся, что позволяет вслед за И. Валлерстайном говорить о появлении новых идеологических конструкций. Некоторые всплески крайних идеологических конструкций в виде киберанархизма и киберпанка показывают, что в русле развития новых информационно-коммуникационных технологий и появления новых социальных групп (программистов, технических специалистов, офисных работников и т.п.) возможны новые идеологические конструкции.
Это справедливо, в первую очередь, для тех социальных групп, которые непосредственно зависят от этих технических средств. Именно поэтому глобальная сеть стала объектом духовных поисков в странах, где она появилась в первую очередь. Несомненно, что структура Сети оказала влияние на повышенное внимание к ценности свободы и независимости, дав некоторый крен в сторону анархизма и либертарианства. К утопическим чертам идеологических конструкций, вызванных киберпространством, не следует относиться пренебрежительно. Одна треть пиратского софта в пропорции мирового потребления показывает всю серьезность этого явления. Темпы развития киберпространства позволяют осторожно прогнозировать дальнейшее развитие идеологических конструкций, как уже появившихся в недавнее время, так и совсем новых. В частности, следует ожидать реакции со стороны националистических идеологий, антиглобалистов и т.п.
Суммируя всё вышесказанное, можно согласиться с утверждением, что «новые средства коммуникации создают новые возможности для идеологического конструирования реальности» 62. Тем не менее, доминирующий на глобальной авансцене либерализм показал, что может достаточно убедительно ответить на вызовы новых технологий и даже возглавить процесс их развития, направив их в нужную сторону. [98]
Примечание
1. В данной статье понятия «Интернет», «Сеть» и «Киберпространство» преимущественно используются в качестве синонимов. Киберпространство, возможно, является наиболее адекватной метафорой глобальной сети Интернет. См.: Войскунский А.Е. Метафоры Интернета // Вопросы философии. 2001. № 11.
2. Фукуяма Ф. Конец истории // Вопросы философии. 1990. № 3. С. 134-148.
3. Противоречивость термина «информационное общество» и теоретических конструкций, пытающихся создать на его базе непротиворечивые теории, хорошо представлены в работе: Уэбстер Ф. Теории информационного общества. – М.: Аспект Пресс, 2004.
4. См.: Малинова О.А. Концепт идеологии в современных политических исследованиях // Политическая наука. 2003. № 4.
5. Матц У. Идеологии как детерминанта политики в эпоху модерна // Политические исследования. 1992. № 1-2. С. 131.
6. Bell D. The End of Ideology: On the Exhaustion of Political Ideas in the Fifties. - N.Y.: Free Press, 1960.
7. Валлерстайн И. После либерализма. - М.: Эдиториал УРСС, 2003.
8. Там же. С. 91.
9. Треанор П. Интернет как гиперлиберализм // Русский журнал, 3.12.1998. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://old.russ.ru/journal/netcult/98-12-03/treanor.htm.
10. Барлоу Д.П. Декларация независимости киберпространства [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.uis.kiev.ua/russian/win/~xyz/index.rus.html; Кирчев К.А. Манифест киберпанка [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.guelman.ru/slava/manifest/istochniki/kiberpank.htm
11. См., подробнее: Скородумова О.Б. Хакеры как феномен информационного пространства // Социологические исследования. 2004. № 2.
12. Емелин В.А. Киберпанк и сетевой либерализм. [Электронный ресурс] - Режим доступа. - http://emeline.narod.ru/cyberpunk.htm
13. The Mentor. The Conscience of a Hacker // Phrack. Vol. 1, Issue 7, Phile 3 of 10. [Электронный ресурс] - Режим доступа. - http://www.phrack.org/archives/7/P07-03
14. Тузиков А.Р. Идеология в рекламе и киберпространстве // Политическая наука, 2003, № 4, Политическая идеология в современном мире. - С. 69.
15. Цит. по: Засурский И. Масс-медия Второй Республики. [Электронный ресурс] - Режим доступа. - http://media.utmn.ru/library_view_book.php?chapter_num=61&bid=31
16. Скородумова О.Б. Указ. соч. - С. 71.
17. Засурский И. Масс-медия Второй Республики. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://media.utmn.ru/library_view_book.php?chapter_num=61&bid=31
18. Благодаря У. Гибсону и его, вышедшему в 1984 г. роману «Нейромантик», появился сам термин «киберпространство»
19. Кирчев К. Указ. соч.
20. Там же.
21. Там же.
22. Кирчев К. Указ. соч.
23. Цит. по: Жарков С. Легенды и мифы об авторском праве. Миф I. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.marketer.ru/node/327
24. Кирчев К. Указ. соч.
25. Новый Манифест Киберпанка. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.cyberhood.ru/novyj_manifest_kiberpanka 26. Кирчев К. Указ. соч.
27. Дьякова Е.Г., Трахтенберг А.Д. Социальные последствия развития Интернета и миф о величии электричества // Интернет. Общество. Личность. Тезисы докладов Международной конференции. – СПб., 1999. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&r=thesisDesc&id_sec=132&id_vconf=23&id_thesis=4948&d=light
28. Kriha T. Cyberanarchism [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.spunk.org/texts/copyrite/comms/sp000877.txt
29. Кирчев К. Указ. соч.
30. Rheingold H. The Virtual Community. – L.: & Warburg, 1994. – P. 281.
31. Kriha T. Op. cit.
32. Kriha T. Ibid.
33. Емелин В.А. Указ. соч.
34. Барлоу Дж. Указ. соч.
35. Ализар А. Декларация независимости киберпространства: десять лет спустя // Вэбпланета. 2006. 9 марта. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.webplanet.ru/news/internet/2006/3/9/cyber.html
36. Барлоу Дж. Указ. соч.
37. Наумов В.Б. Право и Интернет: очерки теории и практики. - М.: Книжный дом «Университет», 2002. - 432 с.
38. Барлоу Дж. Указ. соч.
39. Мозолина О.В. США и международное сообщество: борьба за управление Интернетом // США и Канада: экономика, политика, культура, 2006, № 4, С. 111-119.
40. Барлоу Дж. Указ. соч.
41. Барлоу Дж. Продажа вина без бутылок: Экономика сознания в глобальной Сети // Русский журнал. 1999. 6 марта. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.zhurnal.ru/staff/gorny/translat/barlow_economy_of_mind.htm
42. Там же.
43. Там же.
44. Барбук Р. Камерон Э. Калифорнийская идеология. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://spintongues.msk.ru/calif.htm
45. Дигерати – термин образовался от объединения двух слов «digital» (цифровой) and «literati» (литератор, интеллектуал).
46. Барбрук Р. Киберкоммунизм: что американцы готовят на смену капитализму в киберпространстве // Компьютера. 2000. № 21. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.kinnet.ru/cterra/350/24.html.
47. См.: Мангейм К. . Идеология и утопия // Утопия и утопическое мышление: Антология зарубежной литературы. - М.: Прогресс, 1991.
48. Dyson E., Gilder G., Keyworth G., Toffler A. Cyberspace and the American Dream: A Magna Carta for the Knowledge Age // [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.pff.org/issues-pubs/futureinsights/fi1.2magnacarta.html.
49. Алексеева И.Ю. Возникновение идеологии информационного общества // Информационное общество. 1999. Вып. 1. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.iis.ru/events/19981130/alexeeva.ru.html.
50. Flichy P. The social construction of a «network ideology». [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://latts.cnrs.fr/site/count_and_redirect.php?path=tele/rep1/NetworkIdeology.doc&idfichier=109&type=D
51. Окинавская хартия глобального информационного общества // Программа ЮНЕСКО «Информация для всех» в России [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.ifap.ru/ofdocs/okinhar.htm.
52. Dyson E., Gilder G., Keyworth G., Toffler A. Op. cit.
53. Goldsmith J.L., Wu Т. Who Controls the Internet? Illusions of a Borderless World. - L.: Oxford University Press, 2006.
54. Gates B. An Open Letter To Hobbyists // Homebrew Computer Club Newsletter 2 (1). 1976. January. Mountain View, CA: Homebrew Computer Club. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. -http://www.digibarn.com/collections/newsletters/homebrew/V2_01/index.html
55. Henninger D. Can Justice Scalia Solve the Riddles Of the Internet? // Wall Street Journal. 2005. April 1. Friday. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.opinionjournal.com/columnists/dhenninger/?id=110006501
56. Бард А., Зодерквист Я. NETократия: Новая правящая элита и жизнь после капитализма. – СПб.: Стокгольмская школа экономики, 2004. – 252 с.
57. Треанор П. Указ. соч.
58. Там же.
59. Там же.
60. Дацюк С. Парадоксальная интенция свободы в Интернет. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.uis.kiev.ua/~xyz/par_int.html
61. Ваганов А. Пиратское ПО с восточным акцентом: Уровень нелегального программного обеспечения падает, а потери от него растут // Независимая газета. 2007. 5 июня. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - http://www.ng.ru/telecom/2007-06-05/17_pirates.html
62. Тузиков А.Р. Идеология в рекламе и киберпространстве // Политическая наука, 2003, № 4. - С. 69.
Быков И.А., Copyright ©, 2008
